Дмитрий Медведев дал интервью газете "Ведомости" по случаю 15-летия издания (часть 1).

Д.Медведев: Поздравляю весь коллектив редакции и, конечно, читателей с 15-летием с момента выхода издания. Считаю, что "Ведомости" – это наше ведущее экономическое издание, которое занимает достаточно открытую, независимую позицию и по экономике, и по политическим вопросам. Хорошо, что такое издание есть.
Вопрос: Всем очевидно, что события, связанные с кризисом на Украине, присоединением нового региона, кардинально повлияли и на экономику, и на инвестклимат. И сейчас бизнес работает не в тех условиях, к которым готовился. Поэтому важно услышать от Вас, какие ориентиры для бизнеса и экономики сейчас есть у Правительства. Какие из прежних ориентиров сохранили актуальность, что отложено до лучших времен?
Д.Медведев: Конечно, условия для развития экономики, страны, для жизни людей сейчас непростые. Но если говорить прямо, то у меня как у одного из руководителей государства есть ощущение, что мы живём в ситуации внешних шоков с 2008 года. И до этого было негладко.
На что ориентироваться государству, обществу, бизнесу и отдельным людям? Мы знамёна не меняем. Прежние установки не реализуются один в один, но программные документы остаются прежними. Это и программа развития страны до 2020 года, и майские указы Президента 2012 года, и основные направления деятельности Правительства до 2018 года, и утверждённые госпрограммы. Но мы люди адекватные и понимаем, что какие-то нюансы нам придётся корректировать и позиции сдвигать.
Экономика находится под воздействием не только внешних шоков, но и структурных перекосов. Мы ориентировались на значительно более высокие темпы роста, сейчас мы исходим из того, что экономика вырастет в этом году на 0,5%, может, чуть больше. В следующем году – около 1%. Это мало, не очень хорошо. Но и мир находится в довольно сложном положении. Прогноз роста мирового ВВП – около 3%. Прогноз роста европейской экономики скорректирован до около 0,9%, американская растёт чуть быстрее – около 2%. То есть нельзя сказать, что ситуация в других странах кардинально отличается от нашей, кроме некоторых быстрорастущих экономик, таких как Китай.
Вопрос: Ещё в мае в интервью Bloomberg Вы сказали, что "Россия – часть глобальной экономики, это совершенно очевидно, и мы к этому стремились". Однако санкции – как против России, так и ответные – ставят курс на глобализацию под сомнение. Это смена экономического курса или временная ситуация? Что теперь будет с проектами типа создания международного финансового центра?
Д.Медведев: Глобализация, вне всякого сомнения, даже с учётом политических противоречий, всё равно мейнстрим, хотим мы этого или не хотим.
Международный финансовый центр, безусловно, очень важное направление работы. Никто от этих целей не отказывается. Мы реалисты и понимаем, что сейчас, в условиях санкций, создание МФЦ в первоначальном виде невозможно. Но санкции пройдут, через некоторое время от них не останется и следа, а задача построения МФЦ остаётся.
Вопрос: Как изменились региональные приоритеты с добавлением Крыма? Куда теперь будут направляться основные ресурсы и усилия?
Д.Медведев: Россия очень сложная, большая страна, у нас не может быть одного приоритета. Но у нас есть регионы, в которые должны вкладываться наиболее значительные средства. Для развития Дальнего Востока, например, было создано министерство, и приоритет развития этого региона остаётся. Программа не такая большая, как нам хотелось бы,– 350 млрд рублей из федерального бюджета. Но мы рассчитываем на существенно большие частные инвестиции – и наши, и иностранные. То же самое касается Кавказа, где действуют две программы: "Юг России" и программа развития Северо-Кавказского округа. В общей сложности это тоже около 300 с лишним миллиардов рублей. И теперь Крым. Действительно, он чудовищно недофинансирован за последние 20 лет. Я когда попал туда впервые в 2004 году, был удивлён, как будто вернулся в Советский Союз. Мои знакомые врачи недавно поделились впечатлениями от крымских клиник: "Мы понимали, что там всё советское, но думали, что там конец 80-х, а оказалась – середина 70-х". То есть очень большой накопленный объём недофинансирования социальных обязательств, инфраструктурных проектов. Поэтому мы одобрили большую программу, основанную в значительной мере на использовании федеральных финансов, – почти 650 млрд рублей, которые мы собираемся вложить в инфраструктуру, социальную сферу, в здравоохранение и образование.
Вопрос: В эту сумму заложено строительство моста через Керченский пролив?
Д.Медведев: Да, конечно, и мост, и энергетика. Мы должны создать автономную энергетику, завязанную на Россию. Учитывая, что Крым – энергодефицитная территория, это тоже становится фактором в политической игре.
Хотя в жизни всё сложнее. Отдельные части Украины тоже энергодефицитны и получают электроэнергию из России. И тот, кто принимает не очень умные решения об ограничении поставок энергии в Крым, должен понимать, что возможны симметричные меры.
Керченский мост, действительно, важнейший проект. Мы сможем его реализовать за разумное время с учётом того, что количество граждан и грузов, прибывающих в Крым и Севастополь, будет расти.
Вопрос: Появлялась информация, что это контракт на 228 млрд рублей и он может достаться "Стройтрансгазу".
Д.Медведев: Во-первых, решений пока нет. Во-вторых, сумма ещё может быть скорректирована, хотя, конечно, это будет недешёвая стройка. Проект начали обсуждать ещё при прежнем статусе полуострова и уже тогда понимали, что это очень дорогая тема. Но в то время это был международный проект, а сейчас – внутренний, и от его реализации зависит жизнь наших людей.
Вопрос: Вы исходите из того, что противостояние России и Запада не может быть долгосрочным и санкции не будут нарастать с обеих сторон?
Д.Медведев: Санкции – всегда обоюдоострая история. И тот, кто первым вводит санкции, в итоге обрекает и себя на ограничения, пытаясь кому-то сделать плохо, создаёт проблемы для себя. В истории человечества санкции вводились неоднократно: и законные – по линии ООН, и незаконные – по линии отдельных государств. Как правило, ни к чему хорошему они не приводили. Длительность была разной, но это не бесконечная тема. Мы же понимаем, что санкции сначала экономические, а потом, в ответ – политические, а политические вещи всегда асимметричны. И это уже пострашнее ограничений поставок: возможен взлом системы безопасности в мире. Надеюсь, что наши западные партнёры этого не хотят и сумасшедших среди тех людей, которые принимают решения, нет.
Я могу привести пример, о котором многие забыли. В 1989 году были введены санкции против Китая после известных событий на площади Тяньаньмэнь. Санкции, очень близкие тем, что введены против нас. Теперь давайте посмотрим. Китайская экономика стала развиваться хуже после этого? Нет. Они отклонились от того курса, который был задан именно в конце 1980-х годов? Нет. Они успешная экономика? Вне всякого сомнения. Это экономика, которая скоро станет первой в мире. Китай поменял общественный строй? Китай почувствовал себя наказанным? Нет. Они просто мобилизовали внутренние ресурсы, но таким образом, что не отрезали себя от внешнего мира. В известной степени эти санкции пошли на пользу Китайской Народной Республике.
Вопрос: В последнем интервью Вы говорили, что санкции нужны политикам, чтобы укрепиться в своих убеждениях, продемонстрировать свою мощь и силу. Россия ввела санкции, чтобы тоже продемонстрировать мощь и силу и укрепиться в своих убеждениях? Почему решение было принято без оглядки на наши компании? Почему Правительство не защитило интересы нашего ретейла, рыбоперерабатывающей отрасли?
Д.Медведев: Не мы это начали. Мы и так очень долго терпели. Хотелось ответить раньше, но была позиция Президента: не реагировать на эти действия. Но когда уже прошло несколько волн санкций, пришлось принимать решение. Что важно, это политическое решение поддерживает абсолютное большинство населения нашей страны.
Теперь про ущерб. Безусловно, для бизнеса принятые меры – это форс-мажор. В юридическом смысле этого слова. А за действия непреодолимой силы обычно никто не отвечает. Можно ли было это сделать...
Вопрос: …более мягко?
Д.Медведев: К сожалению, нет. Мы это обдумывали. Было дано несколько дней на то, чтобы грузы, которые находились в пути, были доставлены. Но, при всём желании помочь бизнесу, если бы приняли решение разрешить поставку всех оплаченных грузов, то, поверьте мне на слово, у нас бы ещё в течение года все грузы шли как оплаченные до санкций. Придумали бы разные схемы.
Мы проводили консультации, и компании нам потом признались: мы никогда не оплачиваем поставки заранее. Какой смысл? У нас сложившиеся хозяйственные связи, и мы не используем аккредитив или предварительную оплату. Мы оплачиваем по факту, особенно когда речь идёт о скоропортящейся продукции.
Есть позиция и другого бизнеса. Все аграрии после совещания в Курске подходили ко мне со словами: "Наконец-то! Мы вас так просили". Причём это и маленькие хозяйства, и огромные ассоциации производителей молока, мяса, те, кто занимается зерном, фруктами. Губернаторы говорят то же самое: не отменяйте ничего, иначе мы не сможем создать современное российское сельское хозяйство.
Ведь молодцы некоторые европейцы, те же поляки – они создали довольно эффективное садоводство. У нас огромная страна, с тёплыми регионами, с прекрасными условиями. Ну почему мы должны всё время есть иностранные фрукты? А торговые сети раньше не хотели замечать наших аграриев – и крупных, и малых. Им удобнее было работать с иностранцами и невыгодно эти схемы ломать. А сейчас пришлось. На совещании представители сетей и ассоциаций аграриев так ласково друг на друга смотрели! Но это же правильно. Мы действительно крупнейшая аграрная страна, у нас 9% мировой пашни, 20% запасов воды. Мы точно должны кормить себя и других.
Вопрос: Но надолго ли эта радость аграриев? А если в ближайшее время наступит мир на Украине и начнётся отмена санкций? Есть ли смысл тогда переориентировать бизнес?
Д.Медведев: Это справедливый вопрос. Если наши партнёры возьмутся за ум и вся эта бессмысленная история с санкциями свернётся, мы отнесёмся к этому соответственно. В указе Президента прямо предусмотрено, что Правительство вправе изменить срок действия санкций. И я надеюсь, что к этому времени наши поставщики уже успеют занять достойное место на прилавках.
Я, кстати, недавно заходил в магазины и сам это видел. Например, я был в "Магните" в Краснодарском крае – хороший, кстати, магазин, и единственный иностранный продукт, который я там увидел, – это турецкий виноград.
Поэтому мы начали программу поддержки тех секторов сельского хозяйства, которые у нас неразвиты, а это рыборазведение, тепличное овощеводство, садоводство и те сегменты животноводства, которые требуют поддержки: мясное скотоводство и молочное животноводство. Мы сейчас обязательно добавим туда денег. Точную сумму пока не назову, но речь идёт о десятках миллиардов рублей.