Глава МИД Венгрии — РБК: "Вакцина — лучший выход из ситуации". "РосБизнесКонсалтинг". 25 января 2021

Петер Сийярто приехал в Москву договориться о закупках вакцины от COVID и обсудить контракт на поставки газа. Зачем Венгрии российская вакцина и как изменился ЕС в пандемию, он рассказал в интервью РБК
"90% венгров уже имеют опыт вакцинации разработанными в России препаратами"
— Венгрия — первая страна Европейского союза, одобрившая использование российской вакцины "Спутник V". Почему было принято такое решение и ожидаете ли вы, что в будущем таким же путем пойдут другие страны ЕС?
— Ситуация с пандемией поставила нас перед очень серьезными трудностями как с точки зрения здравоохранения, так и с точки зрения экономики. За год, минувший с начала пандемии, стало очевидно, что вакцина — единственный действенный и осуществимый способ победить пандемию. Чем быстрее мы сможем вакцинировать население, тем быстрее избавимся от ограничений и тем больше жизней спасем. Должен признаться, что процесс централизованной закупки вакцин Еврокомиссией оказался очень медленным, особенно учитывая крайне высокие ожидания, которые с самого начала подогревались Европейской комиссией. В итоге получилось, что вместо миллионов единиц препарата, в которых мы нуждаемся, поток поступающих к нам вакцин исчисляется в десятках тысяч. Это позволило нам вакцинировать только 140–150 тыс. человек при общей численности населения 10 млн. Процесс идет слишком медленно. При этом каждый день в стране умирают от 100 до 150 человек. Каждый день венгерская экономика теряет примерно 10–15 млрд венгерских форинтов [$34–51 млн]. Ускорение вакцинирования соответствует национальным интересам Венгрии.
В Венгрии решение, одобрять или нет какую-либо вакцину, принимают не политики, а наш национальный регулятор. Он провел тщательный анализ, его представители дважды осматривали места производства вакцины в России. Проводились встречи с российскими исследователями [в области медицины], с экспертами. Основываясь на этом опыте, было принято решение одобрить экстренное применение вакцины "Спутник". Потом мы приступили к долгим переговорам о закупках вакцины с российскими властями и Российским фондом прямых инвестиций. Михаил Мурашко, который, помимо поста министра здравоохранения, занимает должность сопредседателя Российско-Венгерской межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству, стал для нас честным и целеустремленным партнером, и в основном именно благодаря ему мы смогли успешно завершить переговоры. Для Венгрии это отличные новости.
— Есть понимание о сроках и размерах поставок российской вакцины?
— Мы согласовали поставки в три стадии. Объем полученных вакцин поможет нам сильно ускорить процесс вакцинации, чтобы пораньше снять существующие ограничения.
— А вы сами планируете вакцинироваться?
— У нас есть четкие правила о порядке вакцинирования населения. Первые на очереди — работники медицинской сферы. 130 тыс. из них изъявили желание вакцинироваться, большинство уже получили две прививки. Те, кто не получили вторую дозу вакцины, получат ее в ближайшее время. Под вторую стадию вакцинации попадают работники и постояльцы домов престарелых, эта стадия также в целом завершена. Теперь мы переходим к массовому вакцинированию, и тут приоритет отдается пожилым людям старше 60 и тем, кто страдает от хронических заболеваний. Потом идет четвертая стадия вакцинации и в ней примут участие все остальные, включая меня, и я, безусловно, сделаю прививку.
— Попросите вакцину «Спутник V»?
— Честно говоря, для меня не имеет значения, какой препарат будет использован, если его одобрил национальный регулятор. Китайский, российский, американский — неважно.
— То есть против «Спутника» не станете возражать?
— Конечно нет. Хочу сказать одну вещь: около 90% венгров уже имеют опыт вакцинации разработанными в России препаратами. В детстве мне делали прививку российским препаратом, и со мной вроде бы все в порядке. Мы уважаем квалификацию и опыт российских исследователей и экспертов, работавших над созданием вакцин. Я очень не люблю политизировать тему вакцинации. Это не вопрос политики, а вопрос суждений экспертов. Не думаю, что политики обладают должным опытом и знаниями, чтобы судить об эффективности или безопасности вакцин.
— Согласно опросам, менее 30% венгерских респондентов готовы сделать прививку. Отказ от вакцинации — серьезная проблема? Как с этим бороться?
— Сейчас появилось много фейковых новостей, распространяемых с целью убедить людей не делать прививку вообще или не делать прививку каким-то конкретным препаратом. Но не думаю, что стоит на этом зацикливаться. Мы предоставили возможность всем желающим венграм зарегистрироваться для получения вакцины. Этой возможностью уже воспользовались 1,7 млн человек, подав заявку онлайн. Эта цифры стремительно растет. Чем больше времени мы проводим при действующих ограничениях, тем еще более очевидным будет становиться тот факт, что вакцина — лучший выход из ситуации и способ спасти жизни людей. При этом, конечно, в любой стране есть те, кто наотрез отказывается делать любые прививки. Я с такими взглядами не согласен, но пусть это будет личным решением каждого. Лично я считаю, что, сделав прививку, вы проявляете ответственность как перед собой, так и перед обществом.
В Венгрии почти 360 тыс. зарегистрированных случаев заболевания COVID-19 при общей численности населения 9,7 млн человек. Скончались от вируса 11,9 тыс. человек (по данным Университета Джонса Хопкинса).
«Россия проявила себя как честный партнер»
— Недавно Европейский парламент принял резолюцию, в которой призвал государства-участники ЕС пересмотреть свои отношения с Россией и, может быть, приостановить некоторые совместные проекты с Россией из-за ареста Алексея Навального. Какова позиция Венгрии и согласны ли вы с этими призывами?
— Я приехал сюда по очень, очень важным делам: договориться о закупках вакцины для венгров, чтобы спасти жизни людей и помочь экономике быстрее оправиться от трудностей из-за ограничений. Я приехал, чтобы договориться о продлении контракта, позволяющего нам закупать газ у России, на которую приходится 85% всего импорта газа. Есть крайне важные вопросы, требующие обсуждения на двустороннем уровне, и внутренние дела России не часть этой повестки.
— Каковы перспективы подписания контракта на поставки газа?
— Это важный вопрос. Россия проявила себя как честный партнер [на переговорах]. Поскольку в структуре венгерского правительства министр иностранных дел курирует и переговоры [на международном уровне] по вопросам энергетики, я лично провел много дискуссий с Алексеем Миллером [председатель правления «Газпрома»]. Я много встречался с вице-премьером [Александром] Новаком и с Миллером и могу сказать, что прийти к соглашению не всегда просто, и это нормально. Но когда мы приходим к соглашению, жмем руки и смотрим друг другу в глаза, то я могу быть уверен в том, что все будет сделано так, как договаривались, и я это очень уважаю. Так что гораздо лучше прийти к соглашению сложным путем, но иметь договоренности, которые уважают все стороны, чем получить соглашение без особых трудностей, которое потом все равно будет нарушено. Действующий 25-летний контракт с Россией истекает в октябре, и мы хотели бы подписать новый. Мы хотели бы договориться о контракте на гибких условиях, предусматривающем много точек входа для газа, а также, конечно, разумную цену и сохранение объема поставок в 4–4,5 млрд куб. м в год. Мне представляется, что «Газпром» проявляет заинтересованность. Основный вопрос — это маршрут поставки. Мы сейчас строим новый трубопровод в Венгрии, который позволит нам получать 6 млрд куб. м в год с южного направления через Сербию. Так что новый маршрут через Турцию, Болгарию, Сербию откроет возможность для диверсификации маршрутов, так что нам нужно согласовать цену и объем поставок. Но до сих пор наши переговоры заканчивались успехом. Так что если у нас будет политическое соглашение, то коммерческие условия могут быть обговорены на уровне компаний.
— Когда Венгрия выдаст лицензию на строительство двух блоков АЭС Пакш?
— Много лицензий и разрешений уже было выдано, самое сложное — это так называемое разрешение на строительство. Запрос на разрешение насчитывает сотни тысяч страниц документации, которые были отправлены в Агентство по атомной энергии в середине лета прошлого года. У агентства есть максимум 15 месяцев для выдачи разрешения. Учитывая, что все предыдущие разрешения были выданы, я практически уверен, что и в этом случае все пройдет успешно. Если срок в 15 месяцев будет выдержан национальным агентством, а я не вижу причин, почему это не должно произойти, тогда к 2029 году и 2030 году два блока [АЭС] будут закончены. Это очень важно для нас, потому что мы используем атомную энергию уже 40 лет и доказано, что это эффективный, безопасный и дешевый способ производства энергии. Кроме того, если мы хотим уважать общеевропейские договоренности о защите климата, то требуется расширять использование атомной энергии. Когда мы закончим строительство двух дополнительных реакторов АЭС и усилим мощности солнечной энергетики, тогда мы сможем снизить выбросы углекислого газа. Около 70% всей потребности в электроэнергии должно удовлетворяться за счет атомной генерации. Мы страна, которая поддерживает использование мирного атома, выступаем против дискриминации против каких-то партнеров. Мы считаем, что состав энергетического баланса каждой страны должен оставаться в национальной компетенции.
— То есть можно сказать, что события внутри России, включая ситуацию с Алексеем Навальным, или призывы Европарламента не повлияют на двусторонние коммерческие проекты России и Венгрии?
— Все это не повлияет и на двустороннее сотрудничество России и любой западноевропейской страны в целом. Дело в том, что все эти вопросы в большинстве случаев являются лицемерием. Присмотритесь внимательнее и увидите: многие страны, которые жестче всех критикуют Россию, имеют тут самый прибыльный бизнес. Я против двойных стандартов в таких вопросах. Нужно понимать, что в некоторых случаях сотрудничество с восточными соседями, в том числе с Россией, просто критически важно. Когда канцлер Меркель анонсирует, что Россия и Германия будут работать вместе над тем, чтобы одобрить использование «Спутника» в ЕС, то мы этому только рады, потому что верим, что Россия и страны Западной Европы могут сотрудничать на основе взаимного уважения. И это хорошие новости для нас в Венгрии, в Центральной Европе, потому что мы верим во взаимное уважение.
«Соединенные штаты Европы — это плохая идея»
— Премьер Орбан публично поддержал Дональда Трампа на американских выборах, но победа в итоге досталась Джо Байдену. Что вы ожидаете от прихода новой администрации США и как это может отразиться на развитии отношений России и Венгрии?
— Мы живем не на Марсе или Луне, мы живем в Центральной Европе — регионе, который всегда был платформой соперничества. Нам приходилось вести себя соответствующе — защищать себя и оставаться начеку. Главная ценность для нас — это национальный интерес, и мы будем его отстаивать. Мы хотим вести диалог с другими странами на основе взаимного уважения, это касается и США. Последние четыре года, и я говорю об этом открыто, как вообще-то обо всем, отношениях Венгрии и США получили новое измерение. Никогда прежде у нас не было таких хороших отношений. Это произошло во многом благодаря очень хорошим личным отношениям президента Трампа и премьер-министра Орбана. С нашей стороны мы готовы продолжать это сотрудничество с Вашингтоном. При этом, конечно, все зависит не только от нас. Если будет готовность с американской стороны, надеюсь, что политические отношения будут продолжать улучшаться. Когда речь идет о сотрудничестве в сфере безопасности — оно всегда было хорошим. В сфере экономики тоже всегда было прекрасно: 1700 американских компаний работают в Венгрии, в них заняты 105 тыс. венгерских сотрудников. США — главный торговый партнер за пределами ЕС, так что в экономике и безопасности мы прекрасно работаем. Надеемся, что так будет и в политической плоскости.
— При этом в США используют односторонние санкции в отношении Москвы и призывают отказываться от сотрудничества с Россией в том числе и в энергетике. Это беспокоит Венгрию?
— У нас были серьезные разговоры на этот счет и с предыдущей администрацией. Мы понимаем их цели и подходы, но надо понимать, что мы не живем где-то за океаном, далеко от России, мы живем в Центральной Европе. Наше географическое положение определяет некоторые вещи. Например, учитывая характер инфраструктуры в регионе и учитывая недостаток собственных энергетических ресурсов, мы полагаемся на российские энергоносители. Действительно, ситуация немного облегчилась с закладкой нового LNG-порта в Хорватии, Трансадриатического газопровода, а также, надеюсь, со строительством на границе Польши и Словакии газопровода-интерконнектора. Тем не менее Россия все равно останется важным фактором, когда речь заходит об энергетике в Центральной Европе. Учитывая отсутствие очень масштабных портов для поставок СПГ, трубопроводов с других сторон, нам надо сохранять эти отношения в энергетике, и все это должны понимать. Геополитика важна, но чем отапливать квартиры и на чем будет работать промышленность — это тоже важные вопросы.
— Разногласия Польши и Венгрии, с одной стороны, и ЕС, — с другой, активно обсуждались, в том числе в России. Между тем недавно Великобритания окончательно покинула ЕС, заключив с ним торговое соглашение. Вы не задумываетесь о том, чтобы последовать примеру британцев?
— Безусловно, нет. Мы заинтересованы в сильном Евросоюзе, сильный ЕС помогает и нам быть сильными, а сильная Венгрия, в свою очередь, укрепляет ЕС. И этот наш подход объясняет, почему у нас так много обсуждений внутри ЕС. Сейчас идут активные дискуссии о том, как нужно укреплять ЕС. Есть мнение, что он станет сильнее, если превратится в своего рода федерацию. Мы с этим не согласны. Мы считаем, что ЕС может быть сильным с опорой на сильных стран-участниц, а это концептуально другой подход. Мы считаем, что соединенные штаты Европы — плохая идея, а сильные национальные государства вместе с сильным ЕС — это хорошая идея. Спор не о том, что лучше быть внутри ЕС или вне его. Гораздо лучше быть внутри, это без вопросов. Но в то же время у нас нет единства по всем вопросам, и это тоже можно считать естественным, потому что нас 27 разных стран — с разной историей, местом положения и так далее. Так что наличие у нас разных точек зрения надо принимать как нечто естественное.
— Пандемия сделала ЕС более целостным или более разобщенным?
— Это хороший вопрос, вряд ли тут возможен короткий ответ. Начальная стадия пандемии весной прошлого года показала, что реакция [на кризис] со стороны национальных властей была гораздо более быстрой и эффективной, чем реакция со стороны общеевропейского центра. Институты ЕС не ориентированы на управление кризисами, они заточены под решение вопросов в мирное время. В кризис важность национального потенциала возрастает. Очень важными оказались контакты между странами внутри ЕС, ведь многие проблемы были решены именно на основе сотрудничества правительств, а не на основе решений под эгидой Брюсселя.
— По итогам 2019 года Венгрия стала одной из самых быстрорастущих экономик ЕС. Как быстро стране удастся восстановить прежние высокие темпы роста после пандемии?
— Весной мы много обсуждали, каким должен быть ответ на кризис из-за пандемии. Было искушение потратить деньги на социальную поддержку — продлить выплаты безработным и т.д. Но у нас другой подход. Мы решили: вместо того чтобы разбираться с последствиями массовой безработицей, стоит попытаться избежать ее с самого начала. И мы разработали план для стимулирования инвестиций компаний в технологии и оборудование, чтобы они могли увеличить производительность, занять новые ниши на рынке — все, чтобы избежать увольнения сотрудников. Мы сказали компаниям: «Мы оплатим половину ваших инвестиций, если вы не будете увольнять людей». Так мы сохранили рабочие места. Так мы добились того, что занятость в Венгрии составлет 4,5 млн — столько же, сколько было на начало пандемии. Думаю, что Венгрия будет одним из выигравших в новой системе глобальной экономики. В прошлым году насчитывалось 1,4 тысяч компаний, которые реализовали инвестиции в Венгрии — рекордная цифра с начала развертывания программы по привлечению инвестиций в страну.
— Товарооборот с Россией с января по октябрь 2020 года упал примерно на 30%. Ожидаете ли вы восстановление торговли?
— Этот спад, конечно, объясняется пандемией. Сокращение двусторонней — это, к сожалению, закономерно в такого рода условиях. Но в этом году он, наверное, заметно вырастет. У нас большой совместный проект в Египте, куда наши компании будут поставлять 1300 железнодорожных вагонов для государственных железных дорог. Надеюсь, мы продлим наше соглашение по газу. У нас будет три-четыре инвестиционных проекта - преимущественно в сфере продовольствия, которые профинансирует«Эксимбанк», вероятно, будут реализованы в этом году. Так что я предвижу большой рост в нашей двусторонней торговле.
Петер Сийярто родился 30 октября 1978 года в городе Комаром на северо-западе Венгрии. В 2002 году окончил Будапештский университет экономических наук и государственного управления (ныне Университет Корвина), имеет степень в области международных отношений. Еще студентом был избран членом муниципального собрания города Дьёр. В 2002 году стал членом Национального собрания Венгрии.
С 2006 по 2010 год работал директором по связям с общественностью партии «Фидес», ныне правящей в Венгрии.
В 2009–2010 годах — начальник штаба президента «Фидес», в 2010–2012 годах — пресс-секретарь премьер-министра Венгрии Виктора Орбана.
В июне 2012 года назначен государственным секретарем по иностранным делам и внешнеэкономическим связям аппарата премьер-министра, в марте 2013 года стал уполномоченным правительства по венгерско-российским и венгерско-китайским двусторонним отношениям. В июне 2014 года назначен заместителем министра иностранных дел и торговли Венгрии.
С сентября 2014 года — министр иностранных дел и внешней торговли.