Получить рейтинг INFOLine Retail Russia TOP-100

Новости промышленности

 Услуги INFOLine

Периодические обзорыПериодические обзоры

Все обзоры

Готовые исследованияГотовые исследования

Все исследования

Курс доллара США

График USD
USD 19.08 73.4321 +0.4645
EUR 19.08 87.3401 +0.8735
Все котировки валют
 Топ новости

Несвободный рынок: что, для кого и почём производят в колониях Башкирии. "РБК-Башкортостан". 20 февраля 2017

Исследование РБК: кто заказывает товар из-за решетки и можно ли заработать в неволе
В Башкирии стало меньше осужденных, занятых на оплачиваемых работах в колониях. О снижении показателей сообщили накануне на коллегии регионального управления Федеральной службы исполнения наказаний, подводя итоги 2016 года. Количество тех, кто перевоспитывается трудом и получает за это зарплату, снизилось на 16%: с 3,1 до 2,6 тыс. человек. РБК-Уфа выяснял, почему это происходит, что предлагают рынку колонии Башкирии и заинтересованы ли осужденные в том, чтобы зарабатывать.
Тренд на "стройки века"
В последние годы наметился всплеск интереса законодателей к заключенным как к рабочей силе – гораздо более дешевой, чем той, которую предлагает свободный рынок. Однако пока речь идет скорее о единичных инициативах. Начать использовать этот ресурс мешают не столько правовые, сколько этические преграды. Общеизвестно, что советские "стройки века" в значительной степени обеспечивались дешевой рабсилой ГУЛАГа.
В современной риторике "стройки века" присутствуют тоже. Так, например, в 2013-2015 годах представители власти, в числе которых тогдашний депутат Госдумы Александр Хинштейн и руководитель экономического управления ФСИН Александр Коршунов, говорили о том, что труд осужденных мог бы быть использован в олимпийском Сочи (при демонтаже временной инфраструктуры), при строительстве объектов к Чемпионату мира по футболу-2018 и при возведении моста через Керчинский пролив.
На практике ни один из этих проектов не приблизился к воплощению в жизнь. Использование труда заключенных при строительстве считается спорной темой: последняя дискуссия развернулась в прошлом году вокруг заказа на "предоставление рабочей силы осужденных" для строительства в Симферополе, размещенного на сайте госзакупок. Эксперты, опрошенные РБК, сочли, что закон не нарушен (более того, на "Госзакупках" было зафиксировано более 70 подобных лотов), "вопрос возникает только – насколько этично использовать труд заключенных для указанной темы".
В октябре 2016 года Минюст России внес законопроект, позволяющий направлять осужденных для прохождения обязательных, исправительных и принудительных работ на объекты госкорпораций. Перечень объектов должно утверждать правительство (в качестве предполагаемых РБК называл космодром "Восточный", два энергоблока Ленинградской АЭС, энергомост в Крым, скоростную железнодорожную магистраль Москва – Казань и последние этапы платной автотрассы Москва – Санкт-Петербург). Но на настоящий момент законопроект не принят.
Решетки для той самой набережной и другие товары от заключенных
Замначальника УФСИН по Республике Башкортостан Бакир Самигуллин рассказал РБК-Уфа, что в регионе работают девять центров трудовой адаптации осужденных. Ведомство говорит о выпускаемым этими центрами "разнообразном спектре продукции машиностроения, металло- и деревообработки, швейных изделий и строительных материалов, а также высокотехнологичных промышленных товаров для нужд гособоронзаказа, внутрисистемного рынка, нефтяной и атомной отраслей". Последние два пункта звучат наиболее интригующе, тем более, что речь идет не о каких-то микро-партиях, а о 20% от всего объема продукции (на сумму 180 млн рублей). На практике это бочкотара, пригрузы для трубопроводов, контейнеры для хранения радиоактивных отходов.
Самый широкий спектр продукции относится к сфере легкой промышленности. Швейные участки работают в девяти колониях Башкирии, а в одной из них есть еще и участок по изготовлению обуви. В УФСИНе не без гордости отмечают, что "на сегодняшний день на рынке Башкирии отсутствуют крупные производства швейной продукции, а наши подразделения имеют мощности, позволяющие выпускать практически любую швейную продукцию: рабочую спецодежду, постельные принадлежности, нижнее белье и т.д.". Правда, по стоимости одежда уступила в 2016 году продукции для "нефтянки" и атомщиков: ее отгружено на 175 млн рублей.
Машиностроение – это, в основном, вентиляторы, дымосомы, котлы, разнообразные печи, мельницы и т.д. Есть и экзотика: в колонии строго режима № 7 (Мелеуз) производят автозаки на базе КАМАЗов и Газелей (в 2014 году торжественно сдан пятисотый автомобиль). Из другой экзотики можно назвать элементы ландшафтного дизайна и интерьеров из дерева – барные стойки, лестницы, беседки, мебель из массива, в том числе искусственно состаренной древесины. В основном, покупают их базы отдыха, кафе и прочие предприятия сферы услуг.
Самый интересный заказ выполняют сейчас заключенные колонии № 9. Они готовят декоративные решетки из чугунного литья для знаменитой 300-метровой набережной Белой в Уфе. Напомним, реконструкция набережной стала одним из самых дорогостоящих и долгосрочных проектов в обустройстве Уфы. Тогдашний вице-премьер (ныне руководитель администрации главы Башкирии) Владимир Нагорный рассказывал РБК-Уфа, что реконструкцию ведут республика и федеральный бюджет, а благоустраивать будет город: "Конечно, сейчас у нее неприглядный вид, по сути, это стройплощадка. Но когда утвердят вариант архитектурного оформления, администрация Уфы займется благоустройством с привлечением инвестора – безусловно, потому что за бюджетный счет это делаться не будет. Там будут, вероятно, какие-то кафе, аттракционы, вся инфраструктура, но для этого нужно время". Цех специализируется на кованых решетках, фонарях, художественно оформленных табличках, урнах, скамейках и т.д.
Наконец, активнее всего в колониях Башкирии наращивают в последние годы производство пищевых продуктов: в 2014 году запустили цех по переработке овощей и выпуску овощных консервов, в 2015-м – мельницу, в 2016-м – колбасный цех, производство мясных консервов, розлив нерафинированного подсолнечного масла и молока.
Кто всё это покупает?
Если вы захотите попробовать колбасы и соленья производства исправительных колоний, или, например, приобрести выпущенные там сапоги, то, скорее всего, ничего не получится – по крайней мере, на воле. Производственная система российских колоний замкнута в первую очередь на себя (точнее сказать, колонии – друг на друга), а не на внешний рынок. По данным РБК-Уфа, в 2016 году из стоимости всей продукции и работ, выполненных учреждениями УФСИН по Башкирии, половина – 474 млн рублей – пришлась на проданное самой же системе исполнения наказаний России. На внутренний рынок системы ФСИН целиком уходит швейная продукция и обувь, изготовленная в башкирских колониях, а также пищевая продукция.
Система давно взяла курс на самодостаточность: она сама же производит, например, всю "специфику", от упомянутых автозаков до дверей и люков для камер (выпускаются, в частности, той же ИК-9). На этот счёт есть противоположные мнения. Отвечая на вопрос РБК-Уфа о пищевых производствах, Бакир Самигуллин объяснил это тем, что "основной задачей является обеспечение независимости уголовно-исполнительной системы от колебаний цен на продукты питания". Оппоненты говорят о недостаточной прозрачности такого рода "внутренних" закупок.
Три года назад Генпрокуратура и ФСБ заявили об итогах совместной проверки системы поставок камуфляжной формы для органов исполнения наказаний. Коррупционные схемы были выявлены в четырех регионах, в которых проходила проверка. Как писал тогда РБК, "ФСИН размещала заказы на пошив обмундирования на собственном производстве в колониях по ценам, превышающим среднерыночные как минимум в полтора раза" (стоимость нарушений составила более 109 млн рублей). Другая сомнительная схема, о которой тогда же заявила Счетная палата, предполагала заказ обмундирования у коммерческих структур, которые, в свою очередь, шили ее в колониях той же системы ФСИН. Система исполнения наказаний Башкирии в отчеты подобных проверок не попадала.
Насколько это прозрачно?
Как и положено, вся "экономика" производств за решеткой строится на площадках госзакупок, поэтому представители регионального УФСИН говорят о прозрачности. Действительно, большинство покупателей продукции башкирских колоний – это государственные и муниципальные организации. Колонии сами отслеживают закупочные процедуры, проводимые муниципалитетами, силовыми ведомствами, крупными компаниями с госучастием. Но с 2014 года здесь появились нюансы.
В ситуациях, когда учреждения уголовно-исполнительной системы являются единственным поставщиком того или иного вида товара, на них больше не распространяется обязанность участвовать в процедурах торгов. На этот счет есть специальный пункт (п. 11 ч. 1 ст. 94) закона о контрактной системе для государственных нужд. Еще несколько постановлений правительства установили перечень товаров (работ, услуг), которые уголовно-исполнительная система может продавать как единственный поставщик, и о преимуществах этой системе в отношении цены контракта.
В "льготном" перечне – разнообразные пищевые продукты (включая овощи, консервы, молоко), нательное и постельное белье, спецодежда (включая бронежилеты), верхняя одежда, обувь, мебель, техника для столовых и химчисток, спецавтомобили (в том числе пожарные) – и почти все виды строительных работ.
Зарабатывают ли на этом колонии?
Тема адекватности доходов уголовно-исполнительной системы стала активно обсуждаться в России четыре года назад. Поводом послужили открытые письма Надежды Толоконниковой, осужденной за оскорбление чувств верующих: после резонансного судебного процесса активистка отбывала наказание в женской колонии в Мордовии. Толоконникова заявила о "рабстве" женщин-заключенных и о том, что реально получает по 29 рублей за 17-часовой рабочий день. Колония обслуживала компанию "Восток-Сервис" – крупнейшего производителя спецодежды. Владелец компании Владимир Головнев заявил тогда, что "мы платим колониям по нормальным расценкам, а как происходит у них расчет с осужденными – я не знаю". После этого производства в Мордовии были подвергнуты проверкам нескольких ведомств.
Сами сотрудники системы реагируют на эту тему болезненно. В октябре прошлого года пресс-служба УФСИН Башкирии увидела "намек на эксплуатацию" в заголовках СМИ о том, что система исполнения наказаний России "заработала за год 50 млрд рублей". "Это не соответствует действительности", – считают в ведомстве: "50 млрд, о которых идет речь, это – общий объем производства уголовно-исполнительной системы [России]. Доход, предполагающий расходы", включая "обеспечение всех трудовых прав самих осужденных".
По данным пресс-службы, из 714 млн, заработанных системой УФСИН Башкирии на производствах за 9 месяцев прошлого года, 95% (675 млн) ушло в расходы. Около 15% из всех расходов (104 млн) составила оплата труда осужденных, чуть меньше (80,5 млн) ушло на социальные расходы, пенсионные отчисления и т.д. "Даже работающие осужденные не могут полностью компенсировать расходы на свое содержание", – констатирует пресс-служба, подчеркивая, что часть прибыли отправляется на развитие учреждений и, "по большому счету, используется в интересах осужденных".
Но при этом все-таки нужно помнить, что система исполнения наказаний – государственная, не находится на хозрасчете и получает средства из бюджета. В концепции развития уголовно-исполнительной системы, принятой правительством России в конце декабря, определено, что, помимо текущих вложений, система дополнительно получит в 2017 году 2,4 млрд рублей на капстроительство и 0,5 млрд на "прочие нужды" производственного комплекса.
Сколько реально зарабатывают заключенные и есть ли смысл работать?
Действительно ли работающие осужденные компенсируют свое пребывание за решеткой? Да, как пояснили в ведомстве, "осужденные, получающие зарплату либо пенсию, обязаны возмещать стоимость питания, одежды, коммунально-бытовых услуг и индивидуальных средств гигиены". Среднедневной заработок осужденного в Башкирии составлял в 2016 году 216 рублей (по сравнению с прошлым годом он вырос на 33 рубля). Только среднесуточная стоимость питания – 150 рублей. Это не единственный "налог на прибыль" для заключенного: большинство выплачивает компенсации пострадавшим от своих преступлений по суду. Но весь доход осужденного не может быть у него изъят. На лицевой счет должно перечисляться минимум 25% (для отдельных категорий граждан – 50%). Так что ежемесячную прибыль осужденного в УФСИН по Башкирии определяют в среднем в 1700 рублей.
В 2016 году наибольший среднедневной заработок осужденных был достигнут в стерлитамакской колонии-поселении № 6: 320 рублей. "Колония специализируется на сельскохозяйственном производстве. Труд преимущественно малоквалифицированный, но объем выполненных работ позволил достигнуть сравнительно неплохого результата", – рассказал РБК-Уфа Бакир Самигуллин.
Почему уменьшается количество занятых на производстве?
С учетом приведенных выше цифр и реального дохода – ответ может быть отчасти ясен, но у регионального УФСИН другие аргументы. Прежде всего здесь подчеркивают, что "получение прибыли не является целью производственной деятельности в местах лишения свободы". Трудоустроить максимальное количество заключенных власти пытаются с целью дать им профессию и привить трудовые навыки. Однако количество трудоустроенных заключенных, действительно, сократилось: к оплачиваемым работам привлекалось не менее четверти от всех осужденных.
Основной причиной называют нестабильную ситуацию на рынке: сократилось количество заказов. Среди других причин – низкая квалификация осужденных, которых приходится учить, чтобы поставить на работу. В прошлом учебном году 2,3 тыс. сидящих в колониях Башкирии обучались в системе профучилищ, а еще 760 человек проходили подготовку непосредственно на производствах. В колониях Башкирии вообще трудный "контингент", три четверти отбывают наказание за тяжкие и особо тяжкие преступления. Треть из всех заключенных сидит за убийства. Около 7% нетрудоспособны – это пенсионеры и инвалиды.
В первую очередь УФСИН пытается привлечь к оплачиваемым работам тех, кто имеет исполнительные листы: возмещают ущерб жертвам преступлений, платят алименты. Таких трудоустроено более половины.
Эксперт по труду заключенных Олеся Костенко (МГУ), чье мнение ранее приводил РБК, считает, что экономика системы исполнения наказаний, ее механизмы и перспективы нововведений (вроде инициативы с госкорпорациями) будут оставаться непрозрачными "до тех пор, пока труд заключенных регулируется уголовным законодательством, а не трудовым кодексом".
Рейтинг:
Увеличить шрифт Увеличить шрифт | |  Версия для печати | Просмотров: 10
Введите e-mail получателя:

Укажите Ваш e-mail:

Получить информацию:

Вконтакте Facebook Twitter Yandex Mail LiveJournal Google Reader Google Bookmarks Одноклассники FriendFeed
 Специальное предложение

Не упустите возможности воспользоваться бонусами при покупке одного из самых рейтинговых обзоров INFOLine «Рынок DIY 2024 года».

В пакет входит бесплатное предложение:

Спецпред_DIY_март24.jpg

Свяжитесь с нами любым удобным способом:

+7 (812) 322-68-48, +7 (495) 772-76-40
retail@infoline.spb.ru

Или напишите сообщение через бот https://t.me/INFOLine_auto_Bot – он сразу сообщит специалистам отдела развития INFOLine о вашем обращении.